Inside my heart is breaking, my make-up may be flaking. But my smile still stays on.
Я вот когда пыталась избежать слова "заебалась" в этом посте, я хотела сказать, что я на работе зашиваюсь. но так как я подрабатываю текстами сомнительного содержания про пластическую хирургию, я зашиваюсь раз по восемь в день и в разных местах ( предварительно там рвусь). Поэтому когда сегодня вечером аська написала "не хотите ли съездить в августе в тундру" я подумала, что очень даже хочу в тундру, можно прям щас. и даже мысленно туда поскакала.
Но далеко не ускакала ибо московский офис нашего проедужурнала как злая мачеха, смешал мне молоко с селедкой и свои обязанности с моими, и теперь я , утираясь швами от пластических операций ниче не успеваю пуще прежнего, но согласовала им какое-то серверное оборудование, скоро доставят, и вот тогда, возможно, они догадаются, что я не сисадмин, а от админа у меня только сис. извините, здесь должна была быть реклама маммопластики, но я ее уже сегодня засандалила в другом месте. Дома сегодня Ленка таскала стул со словами "это единственная крепкая вещь в нашем доме, ну кроме нашей дружбы конечно". Но на самом деле у нас еще одна крепкая вещь есть. напитки. Мысль что они есть даже позволяет их не пить. С людьми кстати также. Мысль о том что они есть позволяет не пить. а наоборот-наоборот. Далее будет Полозкова, потому что она вот уже неделю с видеовконтактике читает мне на ночь:
Тоска по тебе, как скрипка, вступает с высокой ноты,
обходит, как нежилые комнаты, в сердце полости и темноты,
за годы из наваждения, распадаясь на элементы,
став чистой мелодией из классической киноленты
давай когда-нибудь говорить, не словами, иначе, выше,
о том, как у нас, безруких, нелепо и нежно вышло,
как паника обожания нарастает от встречи к встрече,
не оставляя воздуха даже речи
выберем рассветное небо, оттенком как глаз у хаски,
лучше не в этом теле, не в этой сказке,
целовать в надбровья и благодарить бесслёзно
за то, что всё до сих пор так дорого и так поздно
спасибо, спасибо, я знала ещё вначале,
что уже ни к кому не будет такой печали,
такой немоты, усталости и улыбки,
такой ослепительной музыки, начинающейся со скрипки
пронзающей, если снишься, лучом ледяного света,
особенно в индии, где всё вообще про это -
ничто не твоё, ничто не твоё, ни ада,
ни рая нет вне тебя самого, отпусти, не надо
Но далеко не ускакала ибо московский офис нашего проедужурнала как злая мачеха, смешал мне молоко с селедкой и свои обязанности с моими, и теперь я , утираясь швами от пластических операций ниче не успеваю пуще прежнего, но согласовала им какое-то серверное оборудование, скоро доставят, и вот тогда, возможно, они догадаются, что я не сисадмин, а от админа у меня только сис. извините, здесь должна была быть реклама маммопластики, но я ее уже сегодня засандалила в другом месте. Дома сегодня Ленка таскала стул со словами "это единственная крепкая вещь в нашем доме, ну кроме нашей дружбы конечно". Но на самом деле у нас еще одна крепкая вещь есть. напитки. Мысль что они есть даже позволяет их не пить. С людьми кстати также. Мысль о том что они есть позволяет не пить. а наоборот-наоборот. Далее будет Полозкова, потому что она вот уже неделю с видеовконтактике читает мне на ночь:
Тоска по тебе, как скрипка, вступает с высокой ноты,
обходит, как нежилые комнаты, в сердце полости и темноты,
за годы из наваждения, распадаясь на элементы,
став чистой мелодией из классической киноленты
давай когда-нибудь говорить, не словами, иначе, выше,
о том, как у нас, безруких, нелепо и нежно вышло,
как паника обожания нарастает от встречи к встрече,
не оставляя воздуха даже речи
выберем рассветное небо, оттенком как глаз у хаски,
лучше не в этом теле, не в этой сказке,
целовать в надбровья и благодарить бесслёзно
за то, что всё до сих пор так дорого и так поздно
спасибо, спасибо, я знала ещё вначале,
что уже ни к кому не будет такой печали,
такой немоты, усталости и улыбки,
такой ослепительной музыки, начинающейся со скрипки
пронзающей, если снишься, лучом ледяного света,
особенно в индии, где всё вообще про это -
ничто не твоё, ничто не твоё, ни ада,
ни рая нет вне тебя самого, отпусти, не надо